Задумал я жениться на втором курсе, но это отдельная история, а важны были её последствия. Если переиначить известную пословицу, у меня получилось: женился – можно не учиться. А в МИИЗе, тем временем, упрямые студенты упорно «грызли гранит наук» в перерывах между походами в пивные. А я и пиво не пью, и ни учусь толком. Смутное беспокойство, стал ощущать после «медового месяца», который длится, как минимум месяц, естественно и легко мной прогулянный. Кое-как сдав зачёты, судорожно взялся за подготовку к экзаменам, наверстывая упущенное. Как назло, предстояло сдавать высшую математику - завершающий экзамен изнурительного её курса. Преподавательница допустила меня к экзамену, напутствовав: «Всё равно не сдашь!» И вдогонку: «И я тебе помогу в этом!» «Это ещё писями по воде виляно», - подумал я про себя и самоуспокоился. «Три дня ещё есть, да и кто ещё принимать будет?» Добросовестно прочёл добытые лекции, подучил формулы, и уверенный в том, что на «уд», по любому и легко сдам, ринулся на экзамен. В аудитории меня встретила – Она (Хана моя- преподавательница), а так же Беликов и Орлов, преподы математики , ранее со мной не пересекавшиеся. «Что ж»,- подумал я, «Шансы – 33 к 67-ми. Годится!» Взял билет, потряс мусорной корзиной – головой, посмотрел результаты, коряво выведенные шариковой ручкой, и умиротворенно сложил руки на груди. Желанное «удовледворительно» мерцало перед глазами, как огни неоновой вывески. Почти физически ощутил вкус разливного пива за 20 копеек… «Но что это?», - я мимолётно взглянул в сторону экзаменаторов. Она(Хана моя) шепчет что-то на ухо Беликову и недвусмысленно показывает в мою сторону. …Чтение рукописи Беликов слушать не пожелал. Отверг, решенное мной уравнение, и, ткнув пальцем в свои наручные часы, изрёк: « Вот тебе интеграл, а вот тебе минута! Время пошло!» Никогда до этого я не ощущал, как коротки секунды, как громко тикают даже наручные часы. «Минус два балла»,- констатировал моё поражение Беликов. « Даю последнюю попытку», - милостиво произнёс экзекутор, и добавил: «Бери производную! Время!»… Итог угадать было несложно: 5-4=1. Беликов законы арифметики опровергать не стал. Пиво пить резко расхотелось. Понуро пошел в Деканат за разрешением на повторную сдачу. Время и день назначили, справку заверили печатью и подписью Хлыстуна В.Н. «Идешь второй раз», - предупредил Хлыстун,- «Не сдашь, третий- будет последний»,- добавил Виктор Николаевич и как-то хищно на меня посмотрел. С головой окунулся в постижение законов высшей математики. Всю общагу поставил « на уши», но «наскрёб» полный комплект лекций и практических занятий на семинарах. Твёрдой поступью «хорька» ( знающего на «хор») отправился в аудиторию поскромнее ( для двоечников) на повторный экзамен. Вошел и колени мои невольно подогнулись. Опять Она-хана встречала меня, на тридершафт, с Беликовым и Орловым. «Всего 33 процента», - молнией промелькнула мысль и быстро растворилась в унынии… Все повторилось, как под копирку, только на часы смотрел Орлов… Не разбирая дороги и не замечая людей я брел по М.Демидовскому и Гороховскому переулкам на Басманную - в продуктовый за портвейном… Тризна по экзамену была бурной и продолжительной, с беготнёй на Курский за добавкой в вагоны-рестораны. Продуктовый уже давно закрылся. А утром я пошел в книжный за учебником…Высшей математики! Сантиметров пять он оказался в толщину, взят был наудачу, были и потоньше. Листая учебник, двинулся опять в деканат земфака. Хлыстун встретил меня, как старого знакомого и посоветовал отложить пересдачу на следующий семестр. «Нет!» - гордо сказал я, прижимая к груди учебник, тайно надеясь, что в третий раз, уж точно не столкнусь с трио хронометристов. Вдогонку, Хлыстун напомнил: «Отчисление – гарантировано! Четвёртого раза не будет!». «Ну, как же так?»- попытался я успокоить самого себя. «Если весь учебник от корки и до корки осилю, разве трояк не поставят? Обязаны!» Времени на подготовку было отпущено побольше. На «решающий» экзамен собирали «неудов» со всех трёх факультетов. Почти не спеша, вникая в детали, дважды прочёл купленную книгу. Вошёл во вкус и порешал все прилагаемые задачки. И открылась мне бездна звезд полна…и дух просвещения, дарующий чудные мгновения… Словом, с лёгким волнением, но уверенный в себе пошёл по коридорам в сторону кабинетов архфака. Последняя битва была назначена там. Вхожу, и перестаю дышать… Трио встречающих, в том же составе, вместе с Ханой-моей, плотоядно мне улыбнулись… Воочию представил пушистого слоноподобного песца, жарко дышащего мне в юношескую еще шею… «Картина Репина –«Приплыли» и Решетникова – «Опять двойка». Обе маслом и стереоскопические» Обречённо плюхнулся на скамью (подсудимых, с заранее известным приговором) и вяло пробежался по вопросам билета. «Всё знаю, а толку что?»- зажмурился и потряс головой. Открыл глаза, а ничего не изменилось! Полуметровая, по высоте, стопка зачеток на лобном месте и моя нижняя. «Буду тянуть время» - решил я и принялся создавать видимость упорной работы над вопросами, чертя всякие каракули и завитушки. От места «казни» меня усадили недалече, в надежде поймать и выгнать меня, с позором, за шпоры, что бы не напрягаться с секундомером, я так предположил. Каждые пять минут Хана-моя, заботливо вопрошала: « Готов? Иди отвечать, а если время тянешь, то тоже иди – за дверь!» Стопка зачёток неумолимо таяла, приближая меня к неизбежному концу и отчислению из института. Вот и моя показалась наверху, уже не отвертеться… Напряг ягодицы и связки скакательных суставов, чтобы приподняться и…вдруг, дверь распахнулась и в аудиторию вошёл Хармац А.Г. Поприветствовав студиозов и коллег, весело доложил: «Я там своих неучей раскидал и пришёл к вам помочь. Кто на очереди?» «Я-я-я!»,- просипел я и ринулся к своему последнему, уже одному из ста, шансу. Хана недолго была в замешательстве и выдала очередью, как из пулемёта, весьма мне «лестную» оценку моих умственных способностей и ряд сравнений с антиобщественным элементом, причём элемент на моём фоне выглядел почти конфеткой «Птичье молоко». Хармац перевел взгляд на меня и на мои рукописи и тоже не стал выслушивать содержание оных. «Значит, так», - сказал он, - «Выслушав, столь замечательные характеристики, я просто обязан «пробежаться" с Вами по всему курсу математики, между прочем высшей!» И я, понукаемый Хармацем, пробежался таки по ней по всей. Не по теории, а по практике! «М-да!» - задумался Хармац, и, вдруг, оживясь и лукаво мне улыбнувшись предложил: «Берешь вот эту производную и у меня тогда вопросов не будет…» Ту ещё производную мне подложил Хармац. Наверное это была его фишка. На пяти страницах я расписывал ее, поясняя и даже получая удовольствие от того, что всё «вырисовывается» как надо, и у меня затеплилась надежда, что я её непременно возьму! Как волк лося за горло! И я Взял!!! Времени на это ушло минут 15-20. Хорошо, что Хармац без секундомера был, в отличие от некоторых… «Да...» - заключил Хармац. «Что же с тобой делать?»-добавил он и задумался. «Значит так»- видимо, он принял решение. «Пятёрку я тебе поставить не могу, в третий раз сдаёшь, тройку тоже не могу, потому, что знаешь на пять с плюсом. Четыре устроит?» У меня одновременно задёргались оба века в тике. «Конечно устроит!» «Ещё бы!»- мысленно воскликнул я, и вцепившись в зачётку стартанул , как спринтер, к двери. Краем уха услышал слова Хармаца, обращённые к Хане-моей: «Зачем Вы человека грязью полили, ведь он знает математику не хуже Вас…» А мне всё это уже было «по барабану»! Я даже о пиве не вспомнил, а опрометью бросился к своему старшему брату, проездом оказавшемуся в Москве, и поджидавшему меня в коридоре. Рассказал ему перипетии троекратной сдачи, на что он мне ухмыльнувшись поведал ( брат старше на семь лет и обучался, естественно, в МИИЗе): «Беликов, говоришь? Так здесь всё понятно. Играли мы за институт в футбол в одной команде и против друг-друга тоже. Он в воротах стоял, а я в нападении куролесил. Так, вот, однажды я нафинтил там, а ему неприятно стало!» «Хана – моя, тоже в футбол играла?», не подумав, спросил я брата, на что он промолчал, улыбаясь как-то загадочно… Тогда я твёрдо решил, что землемерская династия на мне и оборвётся!
Если "Хана" - это та, про которую я подумал, то и мне пришлось через её жернова пройти. Мужчин не помню ни одного (но фамилии вроде знакомые все ). Своей "Ханой" я был не допущен к сдаче, как не выполнивший ряд контрольных работ. Моя фамилия стала "Неуд" после того, как я осмелился поправить "Хану" на семинаре, ткнув пальцем в грубую ошибку в записи, сделанной ей на доске. Были и получение допуска, и пропуск экзамена со своей группой, и сдача оного с вашей как-раз. Но мне повезло - моя "Хана" в этот момент отсутствовала по болезни и вредоносных флюидов на экзекуции испускать физически не могла. Сдал тоже на "хорошо", и слова принимавшего препода: "Ну вы же понимаете... больше я вам поставить не могу" - запомнил на всю жизнь.
На кафедрах математики и физики были самые противные тетки в мизухе. Волкова - слва Богу недолго у нас вела. Храмова- это только понаслышке. А на физике - Савина и Кульчицкая-как вспомню-мурашки по коже! Из какого серпентария их набирали! Беликова знал только как замдекана- самые хорошие воспоминания. Ушел в конце прошлого года. Как с преподом не сталкивался. Ошибки у Волковой видел, но никогда не озвучивал- хватало здорового пофигизма. Я уже писал, что математику институтскую нам дали еще в школе, поэтому на занятиях просто отсиживал положняковое время. На лекциях - отсыпался. Кронгауз как то разбудил и отправил спать на задний ряд. А вот Бугера на растениеводстве за сон на лекции пообещала двойку на экзамене. Ну, я ей сразу поверил и досрочно сдал Беляевой (а вот хрен им всем в глотку чтоб шея не болталась) . В общем, не претерпевал я от преподов тех ужастев, как выше отметившиеся. Лаврировал тонко и изячно.
Ну молодец, чо! А нам вот пришлось. Хотя не всё так трагично было на самом деле. Физичку я тоже в своё время удачно "обошёл" - не помню, которую из них. Но физику-то я не знал, а потому пришлось сильно полавировать С математикой ситуёвина другая - этот предмет я знал!* Оттого и обидно... Когда я пришёл на экзамен, упомянутый в комменте 1, весь такой "готовый ответить на любые вопросы", то изнывая от ожидания шарился по фойе и коридорам второго (по-моему) этажа, приставал к встречным студиозусам, пытался рассказать им пару-тройку новых анекдотов, и сильно удивлялся тому, что они шарахаются от меня, как от прокажённого
*Самому не верится, но ещё на вступительном устном экзамене я слёту дал ответ на "коварный" вопрос препода: чему равен логарифмтангенсасорокапятиградусов? - чем вызвал его... скажем так, уважение. Ну и "ПятьБаллов" соответственно
C физикой действительно ситуевина другая. Математику я знал. Про физику знал только то, что есть такой предмет.На вступительных физику сдавать не пришлось. Там я только взял билет и попытался осмыслить написанное в нем. Самые понятные слова были "Закон Куллона". Остальное - китайская грамота. Сел за стол и задумался- что делать в оставшиеся полгода до армии. Подошел преподаватель и спросил- мой ли это экзэменационный листок (4;5;4). подтвердил, что мой. Он спросил- достаточно ли мне будет 4-ки?, мол, всё равно поступил фактически. Постарался изобразить на лице сомнения и сдерживая эмоции просипел, что достаточно. Тогда вот тебе твой листок и иди в деканат. Свободен! А вот уже на первом курсе Физичку мне обойти не удалось. Она сама меня передала Форстену из рук в руки убедившись в полной безнадеге и не зная, что делать дальше (зачетка была уж больно хороша). Это меня и спасло. Но об этом не здесь. Давно собираюсь описать это событие, но всё как то не доходят руки.
Я с кафедры математики помню только: Храмову, Кронгауза, Гинсбурга и Кемница. Кронгаузу сдавала вступительный. Досталась теорема Виета, пересечение двух параллельных плоскостей третьей и что-то еще. Теорию я не любила, поэтому знала лишь определения. Сама вывела теорему Виета и очень собой возгордилась- не глупее я академиков! А при доказательстве параллельности линий пересечения... своим способом(!), так запутала преподавателя, что повергла его в великую задумчивость. Он еще пытался меня поправить, но у него ничего не получилось! После зачисления старалась с преподавателем не встречаться- стыдно было!
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи. [ Регистрация | Вход ]
). Своей "Ханой" я был не допущен к сдаче, как не выполнивший ряд контрольных работ. Моя фамилия стала "Неуд" после того, как я осмелился поправить "Хану" на семинаре, ткнув пальцем в грубую ошибку в записи, сделанной ей на доске. 
