Глава 2
-Дiда, дiда!- почему-то перейдя на малороссийский воскликнул Бывалый, увидев дохлого мыша, и , ему подстать, безжизненное тело, с обвисшей челюстью и провалившимися глазами.
- Эбби- роуд! – выразил свои чувства внучок, вспомнив свои недавние похождения по знаменитой улице Лондона и добавил почти на чистом английском: - What Can I Do?
-Ноу вотька! Немае! Нихт!- донеслось до затуманившегося сознания Бывалого, взбрыкнувшего бортфортами от хука с правой в основание челюсти, выброшенного сухонькой ручкой «покойника», но с огромными бобышками на искорёженных подагрой суставах кулака.
- А это тебе за рот поганый! - добавил дiда с левой.
- А это тебе за всех Бывалых! – подвёл он черту , пиная непутёвого внучка ногой обутой в … оказавшейся босой….
- Валенок! – вспомнил Бывалый старший и метнулся к тайнику. Заначка оказалась на месте. Облегчённо вздохнув, дiда¸ подкрутив левый ус и, взболтнув содержимое бутыли по часовой стрелке, отпил самую малость – ровно половину от предыдущего захода. Закрыл глаза и мысленно перенёсся, в давно уже полузабытые, свои странствия по европам и прочим непутёвым местам…
У распахнутой двери зашевелился, взгорбившись, тулуп...
- Хорошо хошь тулуп наш наследственный не попропил, не попродал, внучок окаянный! – вернувшись в настоящее, молвил дед.
- Ик! – сказал тулуп и, зашевелившись обнажил, под задравшейся юбкой, тощие кривые и волосатые ноги.
-Тьфу, срамота! Нешто мы меняли свои порты с галлами ? Пугали? Да! Старший Бывалый вновь отвлёкся на воспоминания.
Тем временем, младшенький, придя в себя, выдал по-чешски: - Neprodávají, pěvec je na vině.
- Не продавал, то менестрель виноват. – перевёл дед.
(Продолжение следует.) |
