Неторопливо истина простая
В реке времён нащупывает брод:
Родство по крови образует стаю,
Родство по слову - создаёт народ.

Это стихотворение написано 22-летним человеком. Поэтом, покинувшим этот мир в 27 лет.
Борис Рыжий (1974–2001) родился поэтом. За его короткую поэтическую жизнь на свет появилось более 1000 стихотворений. Творчество Бориса Рыжего оценивают полярно, называя его поэтом рубежа эпох, певцом «лихих 90-х» и даже «последним советским поэтом». А между тем он — Поэт вне рамок и времени, «для всех и всегда». Годы, прошедшие после его гибели, принесли ему небывалые для нашего не поэтического времени известность и признание. Строки его стихотворений разошлись цитатами и афоризмами по блогам и ЖЖ, десятки его стихов положены на музыку, о нем снимают фильмы, в театре «Мастерская П.Фоменко» идет культовый спектакль «Рыжий»

После просмотра сентябрьского выпуска передачи "Дежурный по стране" с Михал Михалычем Жванецким долго переваривал услышанное. В итоге решил сделать частичную расшифровку эфира. Назвал её так, как автор упомянул в начале чтения. Речь об образовании, вернее - о несомненной его пользе.

Воистину стихотворение на все времена
Последняя строка после небольшой "модификации" приводит этот опус Брюсова к вполне современному виду

Пребывал в думах о себе, о своей жизни, о том - отчего я такой, какой я есть...
Из подсознания выплыли эти строки Бориса Пастернака.
Размещаю. Это и обо мне немного...

Прочитал этот рассказ Аркадия Аверченко (1881—1925) и отчего-то получил ассоциацию с некоторыми собратьями по профессии (я программистом работаю, если кто не знает).
Сам-то я скорее Колонтарев нежели Поползухин. Впрочем - не мне судить...

Здесь просто нужно почитать. Посыл Давида (dod) упал в благодатную почву моего организма. Очень понравилось стихотворение. (Во всех переводах) Особенно этот перевод.

Сегодня день рождения у поэта Николая Глазкова (1919-1979)
(Из сборника "Строфы века. Антология русской поэзии". Сост. Е.Евтушенко. Минск-Москва, "Полифакт", 1995):
Родился в с. Лысково Нижегородской губернии. Сломавшийся, но все-таки успевший воплотиться гений. Литинститутский друг Кульчицкого, Когана, Луконина, не печатавшийся перед войной, но, "широко известный в узких кругах", был дружески разворован по строчкам множеством поэтов. Первая книжка Межирова была названа по глазковской строчке: "Дорога далека". В послевоенной Москве не было ни одного мало-мальски образованного человека, который не знал бы глазковского:
"Я на мир взираю из-под столика.
Век двадцатый - век необычайный.
Чем столетье интересней для историка,
тем для современника печальней"
или:
"Мне говорят, что окна ТАСС моих стихов полезнее.
Полезен также унитаз, но это не поэзия",
или:
"Живу в своей квартире
тем, что пилю дрова.
Арбат, 44,
квартира 22".
Глазков воспринимал себя как продолжателя Хлебникова, горько резюмируя: "В истории что было драмой, то может повториться фарсом". На самом деле он был скорее русским Омаром Хайамом. Репутация "блаженного" спасла его от ареста, но и отгородила от печатаемой литературы. Тогда Глазков начал мстить официальной поэзии за то, что она его в себя не впустила, издевательски плохими стихами, которые он печатал в огромном количестве, ёрнически рифмуя "коммунизм" и "социализм", и так же наплевательски переводил с любых языков. Именно от глазковского слова "самсебяиздат", которым он называл сброшюрованные им и распространяемые среди друзей машинописные книжечки, и произошло ставшее всемирно знаменитым слово "самиздат". Именно Глазкова выбрал Андрей Тарковский на роль "летающего мужика" в фильме "Андрей Рублев". Глазкова хотели снять в роли Достоевского, но не разрешили. Глазковские стихи многовариантны - во многом из-за цензуры. Иногда он с показным цинизмом калечил собственные стихи, но часто это зависело и от его настроений. Умер в Москве.

Мальчишкой я ходил почти во все библиотеки городка, в коем прошли мои детство и юность. Сейчас представляется - с каким недоумением смотрела библиотекарь на мальца, берущего почитать сборник стихов Валерия Брюсова...
Я искал у него ответы, я постигал в его стихах основы стихосложения, я учился различать дактиль от хорея, анапест от амфибрахия. Именно от него я узнал, какой он - гекзаметр.
А приведённое стихотворение тоже некогда пытался положить на музыку. Может быть неудачно, но напеть и сейчас смогу.

Начал перечитывать и не удержался от публикации. Здорово.